Ищущий Битву - Страница 62


К оглавлению

62

Зуб, пущенный щелбаном, попал в щит сбоку от стражника и, звякнув, упал на палубу. Тот быстро повернулся, выхватывая оружие. Очень быстро. Но не в ту сторону. Шейные позвонки его обреченно хрустнули, и я нежно посадил сразу обмякшее тело: «Отдохни, воин Аллаха!»

Покончив со стражей, я тихо постучал в дверь. Каюта отозвалась каким-то булькающим звуком. Я постучал еще раз.

– Входи! Кого там шайтан привел в такой час?

– Это я. – Я тихо вошел, поигрывая изъятым у стражника кинжалом. Адмирал сидел на горе шитых золотом подушек и курил длинный булькающий кальян. – Не помешаю?

Аль-Сеид вскочил на ноги. Он был безоружен. Мягким кошачьим шагом он начал отдаляться от меня, оттанцовывая к стене, где на богатой шелковой драпировке красовался прекрасный адмиральский меч. Я начал танцевать в другую сторону – туда, где из-под сваленной кучи трофеев призывно, как рука возлюбленной, тянулась ко мне рукоять моего меча. Мы схватили оружие одновременно.

– Ты спрашивал, что сказать султану? – захохотал я ему в лицо, когда наши клинки сошлись, высекая сноп искр. В его черных глазах я явственно читал безотчетный ужас. – Ничего не говори ему!

Скоро все было кончено. Аллах сегодня не был благосклонен к своему Мечу. К великой радости, мне удалось сломать его. Я вышел на палубу, держа окровавленный меч в одной руке и отсеченную голову в другой, и, размахнувшись, швырнул ее за борт. «Дени Манжуа!»  – Мой голос прогремел, как не гремел никогда ранее, и сияющий меч казался карающей молнией, зажатой в руке. «Дени Манжуа!» – раздалось со всех сторон.

Вскоре корабль был наш. Мы много дней гребли, ведя его на запад, вслед за солнцем. И когда однажды вдали, в туманной дымке, показался берег, мы плакали от счастья, боясь все еще этому верить. Когда же наш впередсмотрящий разглядел кресты на куполах собора, мы пали на колени и возблагодарили Господа за несказанную милость его…

– Вот так все и завершилось, – произнес фон Тагель. – Да вы не слушаете меня, друг мой?!

– Нет-нет. Слушаю внимательно. Так как, вы говорите, звали этого рыцаря?

– Де Сегрен.

– Ну да, конечно. Огюст Гастон де Сегрен.

– Вы знаете его?

– В некотором роде – да. Однако нам пора возвращаться. Скоро совсем стемнеет, а мне как-то совсем не хочется ночевать перед закрытыми воротами.

Глава восемнадцатая

Приятно побеждать любой ценой, пока с тебя не спрашивают цену.

Доктор Фауст

И день грянул. Всю неделю до него город жил турниром. Он был важнее спасения души, важнее всех проблем Гроба Господня, важнее семейных неурядиц и политических интриг. Во всяком случае, для тех, кто в этих интригах не участвовал. А если это было и не так, то все было сделано для того, чтобы так казалось.

О эти роскошные шатры, пленяющие взор яркостью красок, все в золотом шитье, кистях и бахроме. О эти славные гербы и гордые знамена, под возбуждающий шепот толпы реющие над площадью! О фантастические костюмы щитодержателей: все эти львы с оскаленными пастями, готовые, кажется, ринуться в бой; эти грифоны, гордо расправляющие огромные крылья; эти драконы, – одним своим видом наводящие радостную жуть на снующих в толпе детей и молоденьких барышень.

О богатство нарядов, шумные крики зазывал и выступления жонглеров, о эти трубы, звенящей медью пробирающие, кажется, до самых потрохов, о эти кони, разукрашенные серебром и золотом, в шелковых попонах и плюмажах из перьев райских птиц…

И с самого утра праздничная толкотня и разноязыкий гомон гостей, купцов и менестрелей.

Я любил такие дни. Любил заочно, еще задолго до организации нашей конторы и потом, с первого взгляда – навечно со времен первой своей операции.

* * *

С самого утра на канале связи, изображая собой будильник, объявился Лис и радостно заявил:

– Капитан! Ты уже не спишь? Вставай! Кто рано встает, тому Бог дает.

– Мне это не нужно, – недовольно пробурчал я. – Я этим не интересуюсь.

– Командир, я собирался идти в местный пункт обмена свободно конвертируемых валют. У тебя есть какие-нибудь предложения на этот счет?

– Во-первых, чтобы тебя не кинули, во-вторых, чтобы ты оттуда вернулся целым и невредимым.

– И на том спасибо. Кстати, ты не хочешь взглянуть на нумизматическую редкость, которую мне подсунули? Я что-то никак не возьму в толк, что это за монета.

– Ладно, давай показывай свое богатство.

Лис вытащил откуда-то разрубленную пополам монетку и поднес ее к глазам.

Видимая ее часть представляла половинку аверса . По всей видимости, монетку разделили строго по осевой линии, если, конечно, такой термин был применим к монетам столь сомнительной округлости. На оставшейся части была видна половинка какой-то фигуры с нимбом, сопровождаемая сбоку крестиком и полустертыми буквами С и В.

– Монета серебряная.

– Ну, об этом я, положим, догадался.

– Что еще? А вот! У тебя есть зеркало?

– Представь себе, нет. Ни зеркала, ни пилочки для ногтей, ни даже пинцета для выщипывания бровей. Сам страдаю, но в спешке сборов как-то позабыл захватить маникюрный набор.

– Лис, я подарю тебе шикарный наборчик по возвращении. Пока же мне нужна лишь отражающая поверхность.

– Так бы и говорил.

Он взял свой посох и обнажил спрятанное в нем лезвие.

– Сойдет?

– Вполне! Поднеси монету вплотную к клинку.

Рейнар послушно проделал требуемую операцию.

– Превосходно, Лис, превосходно. У тебя действительно редкий экземпляр. Это серебряный динарий, так называемый шартрский динарий Пипина Короткого. Годы чеканки 751-768.

62